История одного увольнения и восстановления.

13 апреля 2017 года я был назначен на должность начальника 1-го Специального приемника ГУ МВД России по г. Москве. В июне 2017 года была проведена проверка деятельности Спецприемника сотрудниками УСБ, осуществлен комплексный внеплановый выезд с целью изучения и оценки фактического положения дел, оказания практической помощи в организации оперативно - служебной деятельности Спецприемника.

В ходе данного выезда были выявлены нарушения требований нормативных документов, регламентирующих деятельность подразделений, осуществляющих содержание лиц, подвергнутых административному аресту, в результате чего я, Новиков А.И. приказом начальника ГУ МВД России по г. Москве генерал - майора полиции Баранова О.А. за № 1858 л/с от 23 июня 2017 года был отстранен от исполнения своих служебных обязанностей на период проведения оспариваемой мной служебной проверки

В начале сентября 2017 года, точную дату не помню я был ознакомлен с приказом начальника ГУ МВД России по г. Москве генерал - майора полиции

1. А. Баранова о привлечении меня к дисциплинарной ответственности в виде «увольнения», однако с заключением проведенной в отношении меня служебной проверки исполнитель Ответчика ознакамливать меня отказался, сославшись на то, что само оспариваемое мной заключение, а также все материалы реализованные в ходе проведения данной служебной проверки, в том числе и сам приказ о моем увольнении из Органов внутренних дел Российской Федерации были отнесены Ответчиком к сведениям, составляющим охраняемую законом тайну (приложение № 1 к Иску), а в соответствии с ч. 1 ст. 26 ГПК РФ в компетенцию Московского городского суда входит рассмотрение в качестве суда первой инстанции дел связанных с государственной тайной. В связи с чем я обращаюсь в Московский городской суд за защитой своих нарушенных трудовых прав.

Привлечение меня к дисциплинарной ответственности я, Новиков А.И.
считаю незаконным и необоснованным по следующим основаниям.

I. Отсутствие оснований для привлечения меня, Новикова А.И. к

дисциплинарной ответственности.

Я считаю, что служебная проверка была проведена Ответчиком необъективно в части касающейся в том числе технической оснащенности возглавляемого мной подразделения, а также без учета причин и условий, поспособствовавших нарушению мои подчиненным Правил внутреннего распорядка в местах отбывания административного ареста и с явным обвинительным (в мою сторону) уклоном. В связи с чем, у меня имеются основания полагать, что выводы служебной проверки не соответствуют действительности.

1. Хочу обратить внимание суда на то обстоятельство, что при приеме дел и должности мной было выявлено множество недостатков в оперативно - служебной деятельности Спецприемника, которые явились результатом ненадлежащей организации работы, а также отсутствия контроля со стороны

2

прежнего руководства Спецприемника, о чем мной и было доложено руководству У ООП ГУ МВД России по г. Москве. Однако ни методической, ни практической помощи при моем вступлении в должность начальника Спецприемника мне сотрудниками УООП не оказывалась вовсе. Тем не менее, в ходе исполнения мной должностных обязанностей начальника Спецприемника была организована работа по устранению недостатков в материально - технической оснащенности подразделения, в У ОТО, ФКУ «ГЦХТиСО» направлялись соответствующие заявки на мат.тех. обеспечение возглавляемого мной подразделения, но в связи с непродолжительным временем в должности на момент проведения комплексной проверки эти заявки исполнены не были.

Совершенно очевидно, что применяя ко мне дисциплинарное взыскание в виде увольнения за, якобы «допущенное» мной, нарушение внутриведомственных нормативных правовых актов и расценивая это как нарушение служебной дисциплины, согласно материалам служебной проверки, Ответчик исходил из того, что моей работы в должности начальника Спецприемника менее трех месяцев вполне достаточно для устранения всех копившихся годами недостатков в работе Спецприемника.

2. Как следует из обжалуемого мной приказа о привлечении меня к дисциплинарной ответственности мне вменяется, в том числе необеспечение должного контроля за деятельностью подчиненных мне сотрудников.

Так, 13 июня 2017 года для проведения проверки обеспечения прав лиц в Спецприемник прибыли члены общественной наблюдательной комиссии города Москвы К.Е. Кощугулова и Д.М. Набиулин. После обхода камер К.Е. Кощугулова обратилась к сотрудникам полиции, в том числе и ко мне с просьбой о передаче А.А. Навальному записки, в которой были указаны данные единомышленников, задержанных вместе с ним, и административно арестованных. Я проверил данную записку и не обнаружил в ней недопустимой для передачи информации после чего отдал ее (дежурному) С.В. Кутузову для регистрации и последующей передачи лицу, подвергнутому административному аресту - А.А. Навальному. Однако, в нарушение пункта 87 Правил внутреннего распорядка в местах отбывания административного ареста, утвержденного приказом МВД России от 10 февраля 2014 года № 83, т.е. без регистрации в соответствующем журнале инспектором (дежурным) Кутузовым С.В. записка была передана А.А. Навальному. Хочу обратить внимание суда на то обстоятельство, что сам инспектор (дежурный) С.В. Кутузов, по непонятной для меня причине, не понес за это никакой ответственности. При этом ссылка Кутузова С.В. в своем объяснении на то, что мной, А.И. Новиковым не было указано ему, С.В. Кутузову на какое-либо оформление данной записки не выдерживает никакой критики и не состоятельна в силу того, что мной ежедневно проводились соответствующие инструктажи личного состава Спецприемника, в том числе касающиеся действий дежурного спецприемника по приему, регистрации и передаче корреспонденции лицам подвергнутым административному аресту. О

3

проведенных инструктажах имеются записи в соответствующем журнале, там же имеются подписи сотрудников Спецприемника прошедших инструктаж. Однако, исполнителем ответчика данный юридически значимый аспект не был принят во внимание.

3. Поскольку к спорным правоотношениям также могут быть применены нормы трудового законодательства, следует принять во внимание, что обстоятельством, имеющим значение для правильного рассмотрения дела об оспаривании дисциплинарного взыскания, подлежащим доказыванию работодателем (Ответчиком), является соблюдение им при применении к работнику дисциплинарного взыскания вытекающих из ст. ст. 1,2, 15, 17 - 19, 54 и 55 Конституции Российской Федерации и признаваемых Российской Федерацией как правовым государством общих принципов юридической, а, следовательно и дисциплинарной, ответственности, таких, как справедливость, равенство, соразмерность, законность, вина, гуманизм.

Так, в соответствии со ст. 40 Дисциплинарного устава ОРГАНОВ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ «...дисциплинарное взыскание должно соответствовать тяжести совершенного проступка и степени вины. При определении вида дисциплинарного взыскания принимаются во внимание: характер проступка, обстоятельства, при которых он был совершен, прежнее поведение сотрудника, совершившего проступок, признание им своей вины, его отношение к службе, знание правил ее несения и другие обстоятельства. При малозначительности совершенного дисциплинарного проступка руководитель (начальник) может освободить сотрудника от дисциплинарной ответственности и ограничиться устным предупреждением...».

Считаю, что в этих целях работодателю (Ответчику) при проведении служебной проверки необходимо было представить доказательства, свидетельствующие не только о том, что именно я совершил дисциплинарный проступок, а именно дал указание Кутузову С.В. передать записку Навальному А.А. без соответствующей регистрации, но и о том, что при наложении взыскания исполнителем Ответчика были учтены тяжесть этого проступка и обстоятельства, при которых он был совершен (часть пятая ст. 192 ТК РФ). Более того, если по мнению Ответчика я не справляюсь с возложенными на меня обязанностями начальника Спецприемника, что в соответствии с п. «Д» ст. 33 Дисциплинарного устава ОРГАНОВ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ меня могли перевести на нижестоящую должность в органах внутренних дел, но не увольнять со службы.

Очевидно, что во всех рассматриваемых случаях при проведении служебной проверки Ответчиком были грубо нарушены положения пунктов 1 - 3 части 3 статьи 52 Закона «О службе», которыми установлено:

«3. При проведении служебной проверки в отношении сотрудника органов внутренних дел должны быть приняты меры по объективному и всестороннему установлению:

4